По воле родного отца девочки годами не выходили на улицу, не могли помыться и питались объедками. И то, когда им это разрешали. А ночевали сестры в подвале.
Три десятилетия назад в маленьком украинском селе на Полтавщине на свет появились две близняшки. Они были настолько одинаковые, что даже имена им дали похожие - Лина и Инна. Увы, сестричек впереди ждала и одинаково грустная судьба.
Их родители были простыми работягами со скромным заработком. Семья жила бедно. К тому же отец был любителем выпить, а потом погонять близких с кулаками.
Бил старшего сына, шлепал крохотных дочек, а уж жену лупил так, что у бедной бабы с лица синяки не успевали сходить. Но женщина никому не жаловалась, терпела. Ведь для всех они были идеальной семьей.
Но худо-бедно жили, пока годам к шести вдруг не обнаружилось, что у Лины и Инны есть небольшие отклонения в психике. Врачи провели обследование, и сказали родителям - особенно ничего страшного. Побольше ласки, внимания, заниматься с ними плотней. И девочки вполне акклиматизируются среди сверстников.
Но ни ласки, ни внимания сестры не получали. Отец по-прежнему пил и буянил, а мать, устав от такой жизни, тоже начала все чаще смотреть в рюмку.
Детей просто отдали в школу, а уже через полгода забрали, когда стало ясно, что Лина и Инна учебную программу не тянут. Официально мама перевела дочек на домашнее обучение. Но фактически они просто сидели дома, и никто их ничему не учил.
Дальше было только хуже. И, в конце концов, мать девочек решила кардинально поменять свою жизнь. Однажды просто взяла и сбежала из дома, прихватив с собой остатки денег и старшего сына. Лина и Инна остались с пьющим отцом, который ненавидел все живое, включая самого себя. И тогда для девочек начался настоящий ад.
Словно мстя дочкам за сбежавшую супругу, отец на долгие годы закрыл их в доме, запретив даже нос высовывать на улицу. За малейшее нарушение дисциплины ругань, оскорбления и побои.
Сам глава семейства к тому времени уже совсем опустился. Работу бросил, кое-какие деньги добывал, собирая металлолом, а еду находил на мусорных свалках. Так они втроем и жили - вечно пьяный отец и две крохи, которые, несмотря ни на что, подрастали.
Жили откровенно впроголодь. Когда в доме появлялись хлеб и макароны, это был настоящий праздник. Правда, сначала ел родитель. Но если что-то после его трапезы оставалось, он великодушно разрешал дочкам доесть.
Им по-прежнему запрещалось выходить на улицу. Даже в туалет - на ведро. В доме - грязь и несвежие запахи. Уборку родитель делать внунри запрещал. Одежда на девчонках - ужас. Вокруг дома летом бурьян с человеческий рост, зимой - сугробы до окон.
Иногда отец разрешал дочерям помяться. Набирал в ржавое корыто холодной воды из колодца и ставил посреди комнаты. Когда глава семейства впадал в ярость (а было это часто), буквально швырял дочек в холодный подвал, чтобы глаза лишний раз не мозолили. Там сестрички и ночевали по несколько суток, прижимаясь друг к другу, чтобы хоть как-то согреться.
По-прежнему в ходу были кулаки, которые батя пускал в ход по поводу и без. Конечно, будь Лина и Инна немного посмышленей, они бы уже давно удрали из дома. Но их развитие еще с детства было замедленное.
А так как ими никто не занимался, болезнь лишь усугубилась. И подросшие девочки в силу страха перед отцом и особенностей своего развития даже и не думали ослушаться.
От полной деградации их спасло то, что они всегда были вдвоем. Иначе за двадцать лет такого существования они могли полностью потерять навыки общения и забыть человеческую речь.
Белый свет сестры увидели, когда им было уже по двадцать шесть лет. Прознавшие про них журналисты тут же дали им прозвище: близняшки-маугли. А спасли Лину и Инну соседи.
Много лет они думали, что жена главы этого семейства сбежала от него со всеми детьми. Ведь кроме хозяина дома никто никого там больше не видел. Но каким-то образом соседи все-таки узнали, что взаперти живут его дочери. И начали обивать пороги разных инстанций, били во все колокола, множество раз получали отворот-поворот от равнодушных чиновников.
И все-таки добились того, чтобы в тот странный дом пришли представители власти, соцопека и правоохранители. Девушек, не совсем понимавших, что происходит, забрали из дома и поместили в больницу.
Именно там близняшки впервые в своей жизни увидели телевизор и вообще узнали, что это такое, когда с тобой обращаются по-человечески.
Медсестры плакали, когда Лина и Инна с удивлением крутили в руках самые обычные фрукты, думая, что это игрушки, и когда близняшки доедали с тарелок все до последней крошки.
Конечно, потом была специальная комиссия, которая обследовала сестер. У каждой из из них в итоге выявили серьезное отставание в развитии. У Инны развитие было на уровне 12-летнего ребенка, у Лины чуть выше - на уровне пятнадцатилетнего подростка.
Позднее государство помогло им получить школьное образование, а социальные службы спустя столько лет сумели отыскать их мать. А еще, благодаря тому, что история сестер получила большую огласку, им выделили хороший крепкий дом. К этому времени мама уже приехала навестить дочек, после чего они втроем приняли решение жить в новом доме вместе.
Увы, из-за тирана-отца очень многое Лина и Инна наверстать в этой жизни уже не смогут. Не вернешь и потерянное здоровье. За девушками нужен пригляд. И занимается этим их мама, словно стараясь наверстать то, что когда-то было упущено. И по ее вине тоже.
Некоторые женщину осуждают. Мол, столько лет ей было все равно, как живут дочери. А тут на все готовое примчалась. И жилье бесплатное, и дочки пенсии по инвалидности получают. Но мать Лины и Инны старается не замечать косых взглядов. Она знает, что виновата перед дочерьми. И этот груз ей носить в себе до конца жизни.
Что касается отца, то его, несмотря на уголовное дело, так и не посадили. Отделался легким испугом. Поэтому мужчина продолжает жить в своей прежней развалюхе, где когда-то держал Лину и Инну. И что удивительно, вины своей он ни в чем не видит.
