Бывший снабженец оказался первым американским агентом и сотрудником ГРУ, приговоренным к смертной казни в Советском Союзе.
Обычная карьера советского «гэрэушника»
У Попова была биография самого обычного советского человека. Родившись в 23-м, в 18 лет ушел на фронт, он вернулся живым и с несколькими наградами. Хотя его бывшие сослуживцы описывали красноармейца Попова как человека, который сильно на рожон не лез, был с хитрецой и себе на уме. Но при этом слыл крайне дисциплинированным солдатом. Таких любят командиры и часто держат при себе. А это лишний повод не лезть под пули и, дожить до конца войны.
Тем не менее, и после победы Попов в воинской службе не остыл. Хитрость и услужливость помогли наладить связи, генерал Серов взял его в свою команду – служить в составе советской военной организации в послевоенной Германии.
Генерал же дал своему протеже и рекомендацию в академию тыла и снабжения, после которой Попов поступил еще в одну – на этот раз военно-дипломатическую. Сказалось длительное пребывание Попова за границей, вот военные чиновники и разглядели в нем будущего специалиста для советской разведки.
Первой «командировкой» новоявленного агента ГРУ после выпуска из второй по счету академии стала Вена, где Попов работал на «земле». То есть, вербовал на свою сторону обычных рядовых граждан, в том числе, и тех, у кого были родственники или знакомые в соседних странах. Особенно нашу разведку интересовала Югославия, с которой у СССР в ту пору отношения были крайне напряженными.
Двойное дно
Точного времени, когда Попов стал предателем, нет. Более того, даже версий его вербовки существует две. По первой он сам пошел на контакт, подбросив записку в салон автомобиля американского посла в Вене, по второй вычисленного американскими коллегами Попова банально похитили и в тихом укромном месте при помощи «кнута и пряника» уговорили работать на себя.
Первой версии придерживались американцы, после того, как Попова разоблачили наши спецслужбы. Это и понятно, похищение советского разведчика на себя брать никому не хотелось. Второй версии уже на допросах в ГРУ придерживался сам Попов, утверждая, что пошел на предательство «под ножом у горла».
Правда, почему поддавшись на угрозы американцев, Попов позже не обрисовал своему советскому руководству ситуацию, которую вполне можно было разыграть и в свою пользу, он ответить не смог. Но это было и так понятно – его величество доллар.
Предавать Родину и зарабатывать доллары новый агент теперь уже ЦРУ под кличкой «Грейспейс» начал с 1954 года. И в короткий срок зарекомендовал себя очень ценный и важный «кадр». Настолько важный, что специально под него было создано особое подразделение, которое называлось Soviet Russia или сокращенно SR-9. Именно это легендарное подразделение занималось впоследствии разработкой всех антисоветских разведывательных операций. Руководил SR-9 Джордж Кайзвальтер.
Петр Попов под его началом организовал в Австрии особую систему подготовки агентов для внедрения в советские спецслужбы. Также за очень щедрое вознаграждение выдавал американской стороне всех известных ему агентов на австрийской территории и «сливал» ЦРУ такие военные тайны, как организация советских бронетанковых дивизий, копии военных уставов, отчет о проведении сверхсекретных ядерных испытаний в Тоцке 1954 года и многие другие.
Попов был настолько важен для ЦРУ, что он стал единственным из завербованных из стана неприятеля агентов, с которым его шеф Джордж Кайзвальтер встречался лично для обсуждения первостепенных задач. Что интересно, у Попова был шанс если не соскочить с крючка американцев, то, как минимум, оказаться им ненужным. После вывода советских войск из Австрии он был отозван в Москву, где занял ничего не значащую для чужих разведок должность.
Но Попов запросился в Европу и чиновники из ГРУ, по-прежнему считая его опытным советским разведчиком, согласились с тем, что такому специалисту нечего просиживать штаны в тылу. И в 1956 году его направили в ГДР, территория которого в то время являлась плацдармом для переброски советских секретных агентов в другие страны под различными легендами.
Подготовкой этих агентов, их легендами и переправкой за рубеж как раз и занялся Попов, который к тому времени уже вовсю контактировал и со своим американским руководством.
Засыпался на амурных делах
Можно только представить, сколько наших разведчиков и иной секретной информации «слил» двойной агент Попов в обмен на хрустящие доллары. Но подозрение к своей персоне со стороны советских спецслужб он вызвал отнюдь не своей двойной агентсткой деятельностью. Здесь Попов действовал тонко и безукоризненно.
Привлек к себе внимание Попов любовной связью с австрийкой Эмилией Коханек, причем, еще во время венской «командировки». Правда, разбирать этот адюльтер на партийном собрании никто не стал, эта история интересовала спецслужбы больше по части связи с иностранной гражданкой, чем просто как с женщиной. Правда, когда Попова отозвали в Москву, надобность копаться в этом отпала.
Но обосновавшись в ГДР, Попов возобновил переписку с Коханек, и теперь уже ГРУ включило своего агента в оперативную разработку. Просто на всякий случай, для перестраховки. В предательстве тогда его никто даже близко не подозревал. Но когда за ним стали следить, ниточка за ниточкой, постепенно проявлялся целый клубок его двойной деятельности.
По мере сбора данных о фигуранте советское руководство хваталось за головы. Настолько велики оказались потери нашей разведки «благодаря» этому «Иуде». Именно под таким именем фигурировал Попов в деле о разоблачении его, как американского агента.
Последняя легенда предателя – о казни
В 1959-м его под надуманным предлогом вызвали в Москву, где спецслужбы дали себе еще пару месяцев на сбор фактуры против Попова. Нужно было узнать, как и с кем предатель будет встречать на советской территории. Опытнейший разведчик Попов, однако, ни в ГДР, ни дома не почувствовал сужающегося вокруг него кольца. Он по-прежнему стречался со связным, передавал материалы, брал деньги. Так что брали Попова, можно сказать, с поличным и имея на руках все доказательства его предательства.
Попов понимал, что ему грозит «вышка», поэтому сразу согласился сотрудничать с нашими спецслужбами, и став теперь агентом уже с «тройным дном», помог разоблачить действовавшего в Москве американского резидента Рассела Лэнжелли, позже с шумом депортированного из Советского Союза.
Эта «услуга» своим бывшим коллегам могла стать для Попова единственным шансом избежать высшей меры. Но только в том случае, если бы на руках у советских спецслужб не было такой массы информации против него. Сказался результат оперативной разработки и московской слежки. По сути, Попову можно было даже и ни в чем не признаваться, все доказательства были собраны еще до его ареста.
Поэтому шанс остаться в живых мелькнул коротким лучом и почти сразу погас. В 1960 году его приговорили к расстрелу. Чуть позже приговор был приведен в исполнение и о деле первого американского шпиона и агента ГРУ, казенного в Союзе, можно было бы забыть.
Однако, вскоре после известия о казни Попова на Западе начали муссироваться слухи о том, что Попова не расстреляли, а сожгли живьем в крематории его бывшие коллеги из ГРУ. Частично правдивость этим слухам может придать тот факт, что в СССР информация о местах и способах казней преступников, особенно военных, проходила под грифом «совершенно секретно». А тут вдруг «протекла», да еще на Запад.
Так что, велика вероятность того, что утечка была допущена специально. И все для того, чтобы стать предостережением и уроком для других сотрудников советских спецслужб, которым вдруг покажется, что за реализацию схемы «секреты Родины меняю на доллары» потом кого-то просто пожурят.
Правда, сама по себе казнь в крематории тоже вполне могла быть обыкновенной легендой для устрашения морально не устойчивых советских агентов за рубежом. А предатель Попов, как и полагалось, получил свою пулю в затылок в одном из «расстрельных» подвалов ГРУ.
Но, тем не менее, бывший тыловик и снабженец Попов, ставший профессиональным разведчиком и предателем, умудрился так и остаться для общества казненным дважды: и расстрелянным и сгоревшим заживо. Вот и думай - как такое возможно…
