В Московском музее современного искусства в Ермолаевском переулке открылась персональная выставка Константина Звездочетова «Не выдержал», организованная галереей XL. Пересмешник официального и неофициального искусства, не так давно разменявший шестой десяток, и свою первую московскую ретроспективу выдержал в ироничной тональности, вопреки всем респектабельным музейным обычаям.
Для краткого обзора ретроспективы Звездочетова нужно бы такое гоголевское описание, как, например, в «Пропавшей грамоте»: «Как заглянул он в одну комнату -- нет; в другую -- нет; в третью -- еще нет; в четвертой даже нет; да в пятой уже, глядь…». Правда, в здании ММСИ в Ермолаевском счет идет не на комнаты, а на этажи. Правда и то, что именно на последнем этаже представлен вполне узнаваемый Звездочетов, то есть множество забавных театрально-бутафорских объектов и инсталляций времен «Апт-арта» (квартирных выставок), «Мухоморов» и «Чемпионов мира», псевдорекламных постеров и ложных алтарей, благодаря которым художник советского андерграунда стал известен от Третьяковки до кассельской «Документы» и венецианского «Арсенала».
Домик для народа
Последовательно заглядывая на первый, второй и т. д. этажи, видишь шпалерную развеску более сотни пейзажей, на первый взгляд достаточно однотипных, похожих на те, что приводят в пособиях по рисованию. Сразу возникает подозрение: не Звездочетов, а какой-нибудь постконцептуальный Алан Макколум, в очередной раз выставивший фирменные наборы симуляционных картинок-«пустышек».
Однако рука поднаторевшего в рисунке выпускника постановочного отделения школы-студии МХАТ опознается. И потом, Константин Звездочетов – уж очень русский художник, а русский художник – очень совестливый. Он не станет обманывать и предлагать вместо конфеты пустой фантик. Хотя картинки Звездочетова внешне похожи – везде домик с красной крышей, деревца, дорожка, повсюду голубое небо, но при ближайшем рассмотрении различны. Одни чем-то напоминают пейзажи Крымова или Серова, другие – Констебла или Сислея. К слову сказать: а разве любой эксперт с первого взгляда отличит пейзажи Киселева, Клодта или Мещерского от современных им датчан или немцев? Как показали не столь давние музейные скандалы, не любой.
Звездочетов – народолюбец, а потому он, вероятно, хочет, чтобы у каждого дома висела такая милая картинка. Прежде советские худсоветы упрекали подобные опусы в «мелкотемье», а их авторам в полной мере доставалось от карикатуристов. В качестве такого исторического свидетельства Звездочетов приводит рисованную сценку некоего сатирика 1950-х годов Г. Пирцхалавы -- беседу тощего гордого художника и упитанного критика на выставке пейзажей. Впрочем, в авторство Пирцхалавы надо так же верить, как в существование звездочетовских «Поручика Ржевского» или «Натуралиста Пипин Папуена».
Чердак нонконформиста
С одной стороны, закоренелому нонконформисту можно поставить на вид то, что он стал работать на коммерцию конвейерным способом, однако этот упрек в первую очередь следовало бы адресовать современному галерейному миру, где к художнику подходят с доильным аппаратом. Что греха таить, многие соратники Звездочетова по андеграунду (кто не занялся дизайном) ушли на такие фермы или конвейеры, подавая пример начинающим. И тут, понятно, Звездочетов не выдержал, что было им не только заявлено в названии выставки, но и реализовано в самом построении экспозиции. В опоздавшей по времени юбилейной выставке художник скромно запрятал свою ретроспективу на верхний этаж, где, как на чердаке, собрал свои пожитки, давние известные работы. Причем некоторые из них, такие как «Пердо», состарившись, приобрели несколько иной смысл. Выдержанному нонконформисту самоиронии не занимать.
