В уходящем 2015 году было много событий, значительно изменивших вектор развития российского здравоохранения.
Это, прежде всего, переход на одноканальное финансирование на фоне оптимизации, при которой сокращаются кадры, койки и финансирование.
И вот итоги: общий показатель смертности в России вырос (продолжительности жизни в России и так самая низкая в Европе): за январь-сентябрь 2015 года смертность населения возросла по сравнению с аналогичным периодом 2014 года в целом по России на 0,9%, в Москве на 3.9%, доступность медпомощи сократилась, число умерших в стационарах выросло, объем платных медуслуг увеличился почти на четверть.
Напомним, что реформы проводит Министерство здравоохранения РФ во главе с Вероникой Скворцовой. В Москве за реформы отвечает Департамент здравоохранения города Москвы, подчиняющийся непосредственно мэру Москвы Сергею Собянину. Возглавляет московский департамент Алексей Хрипун.
Infox.ru проанализировал самые острые проблемы российского здравоохранения
Оптимизация
Начавшаяся в январе 2014 года оптимизация системы здравоохранения пока сводится к ликвидации неэффективных с финансовой точки зрения учреждений и сокращению медработников.
По данным Фонда «Здоровье» только за 2014 год было сокращено 90 тысяч медиков, в том числе 12 тысяч – врачей клинических специальностей - тех самых специалистов.
К сожалению, сокращения идут и сегодня, на фоне признаваемого министерством дефицита кадров в здравоохранении.
Практикующих врачей в РФ на данный момент на 22% меньше, чем необходимо по штатным нормативам, дефицит коек составляет 23%. Эти данные привела руководитель Высшей школы организации и управления здравоохранением д.м.н. Гузель Улумбекова в своем докладе на Пироговском съезде врачей.
Кстати, Пироговский съезд, который прошел в Москве в конце ноября был чрезвычайным. Как говорится в документе, который принял президиум, «….Рассматривая сложившееся в здравоохранении Российской Федерации положение как глубокий системный кризис, угрожающий национальной безопасности страны и требующий безотлагательного принятия решений и осуществления эффективных мер на государственном уровне, было принято решение о проведении X (XXVI) Чрезвычайного Пироговского съезда врачей при участии 273 делегатов из 65 субъектов Российской Федерации».
В результате оптимизации снизилась доступность медпомощи для россиян по ряду факторов: выросли сроки ожидания консультации у врача или диагностических исследований, пациенты дольше ждут госпитализации, специалистов может просто не быть в учреждении, говорит глава фонда «Здоровье», член Центрального штаба ОНФ Эдуард Гаврилов.
«Сокращенный коечный фонд стал принимать непрофильных больных, например, на общетерапевтические или общехирургические койки стали попадать больные с инсультом или инфарктом, которых лечить некому и нечем. Все это привело к росту больничной летальности. Особенно тяжело пришлось жителям села, где сократили ФАПы, убрали специализированные койки в районных больницах. Обеспеченность врачами здесь в 3,5 раза ниже, чем в городе. Смертность на селе по итогам 2014 года на 15% опередила городскую. По сравнению с 2011 годом число амбулаторных посещений в 2012-2014 годах снизилось на 39 миллионов. Объемы госпитализации сократились среди жителей села на 4%, это более 32 тысяч случаев, наибольшее сокращение в Оренбургской, Омской и Калужской областях. Среди жителей городов уровень госпитализации остался без изменений», - подчеркивает глава фонда «Здоровье».
По его мнению, если бы Минздрав провел подготовительные мероприятия, оптимизация не развивалась бы по такому негативному сценарию.
Финансирование урезают
Из-за «бюджетного маневра», который проводится Минфином и означает перераспределение средств федерального бюджета в ущерб социальной сфере, происходит сокращение финансирования здравоохранения. Если в 2013 году в России на долю здравоохранения приходилось 3,8% ВВП, в 2015 году 3,7%, то в 2016 году, согласно бюджету будущего года, принятому Госдумой в первом чтении, останутся лишь 3,4% от уровня ВВП. Для сравнения, во многих странах Европы доля расходов на здравоохранение превышает 9-12% ВВП, что почти в три раза больше, чем в России.
Сокращение бюджета является большой ошибкой и может привести отрасль к катастрофе, считает известный доктор, президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль.
Союз пациентов и Национальная медицинская палата обратились с открытым письмом к Правительству РФ, Совету Федерации, Госдуме, Министерству финансов и Минздраву, в котором потребовали не снижать расходы на здравоохранение в будущем году.
«Всероссийский союз пациентов и Национальная медицинская палата считают, что здравоохранение России сегодня в опасности, и требуют в бюджете оставить долю здравоохранения в ВВП в 2016 году, соответствующую 2015 году, с полной коррекцией на инфляцию, в 2017 году довести долю здравоохранения до 4,0% ВВП, а в 2018 году до 5,0% ВВП, резко увеличить выделение средств на лечение социально значимых болезней, болезней, находящихся на первом месте по смертности и инвалидности, диспансеризацию, всю систему оздоровления, включая реабилитацию, паллиативную помощь, систему образования и повышение квалификации медицинских работников», - говорится в письме.
Проблемой является не только нехватка средств, но и неэффективное их использование. Россия тратит на медицинское обслуживание своих граждан в полтора-два раза больше денег, чем, например, ближайшие соседи - Беларусь и Казахстан, однако значительно проигрывает соседним странам по результату, считают эксперты фонда независимого мониторинга «Здоровье».
По эффективности системы здравоохранения Россия заняла предпоследнее место в списке из 55 стран в рейтинге, который опубликовало недавно агентство Bloomberg.
Средства, выделенные на здравоохранение, тратятся на неприоритетные цели, подчеркивалось на Пироговском съезде врачей. Например, в 2014 году было потрачено 50 млрд рублей на строительство перинатальных центров, при том, что главной проблемой в России является сверхсмертность мужчин, говорит Гузель Улембекова. Другая неэффективная огромная статья расходов – закупка дорогостоящего оборудования, при том, что его загрузка в 2-3 раза ниже, чем, например, в европейских странах со сходной экономикой – Польше, Эстонии, Венгрии, Чехии, Словакии, Словении, не говоря уже о более развитых европейских странах.
Переход на одноканальное финансирование
В 2015 году российское здравоохранение полностью перешло на одноканальное финансирование, при котором все средства в медучреждения поступают из одного источника – фонда ОМС. До этого деньги шли из трех источников: ОМС, федерального и регионального бюджетов. Целью перехода на одноканальное финансирование в Минздраве называли консолидацию финансов в системе ОМС, и уверяли, что это позволит медучреждениям работать более эффективно.
Одноканальное финансирование – это миф, считает Эдуард Гаврилов. «По законодательству финансирование медпомощи осуществляется из двух источников. Основной – это средства ОМС. Но есть затраты, которые оплачиваются только за счет региональных или федерального бюджетов. Это оплата медпомощи при социально значимых заболеваниях - туберкулезе, психических расстройствах и некоторых других. Но главное, что за счет средств бюджетов оплачиваются расходы на содержание имущества медорганизаций, капремонт, налоги, ремонт и закупку медицинского оборудования свыше 100 тысяч рублей, льготное лекарственное обеспечение и ряд других затрат. Все эти расходы прописаны в Программе госгарантий, которая ежегодно утверждается Правительством РФ», - объясняет Эдуард Гаврилов.
И здесь складывается абсурдная картина - регионы, видя, что средства в системе ОМС год от года растут, самовольно сокращают свой финансовый «вклад» в финансирование медорганизаций. И никакого контроля за исполнением регионами своих обязательств нет. В то же время тарифы ОМС, устанавливаемые в условиях, когда Минздрав не принял стандарты медпомощи, не рассчитал законченный случай лечения, не покрывают потребностей больниц и поликлиник. Министерство не может сказать, сколько точно стоит вылечить ту или иную болезнь. «Отсюда долги медорганизаций, низкая зарплата и непомерная нагрузка на врачей. К примеру, в Удмуртии тариф на амбулаторную операцию от 130 до 270 рублей. Сколько таких операций нужно, чтобы обеспечить достойную зарплату врачу?», - говорит Эдуард Гаврилов.
Тарифы – это вообще больная тема. По утверждению чиновников, они выросли. Но, как говорит исполнительный директор Ассоциации онкологов России Александр Петровский, формально тариф, действительно, стал больше, но теперь он включает не только лечение пациентов, но и обеспечение всей службы работы любого медицинского учреждения. В итоге, денег на лечение стало гораздо меньше.
«Тарифы по ОМС – неадекватны. Совершенно непонятно, откуда такие цифры. Например, компьютерная томография по тарифу стоит 1200 рублей, когда только контрастирование стоит около 2000 рублей, а биохимический анализ крови по тарифу стоит 34 рубля, при этом только на реактивы требуется 150-200 рублей. Очевидно, что эти цены сильно занижены», - говорит замглавы по научной работе РОНЦ имени Блохина Сергей Тюляндин.
Ситуация с лекарствами
В 2015 году правительство приняло постановление, ограничивающее госзакупку импортных лекарств, ограничения были приняты и в отношении иностранного медицинского оборудования и изделий. Теперь при наличии как минимум двух заявок от компаний из стран-членов Евразийского экономического союза (в ЕАЭС входит Россия, Казахстан, Белоруссия, Киргизия и Армения) заказчик будет вынужден отклонить предложение о поставке лекарств иностранного производства. Эта мера получила неофициальное название «третий лишний».
Постановление направлено на развитие отечественного производства лекарственных препаратов, а его действие распространяется только на государственные закупки лекарств.
«Под ограничения попадают только иностранные лекарственные препараты, компетенции производства которых российскими компаниями хорошо развиты, т.е. эти ограничения не касаются «оригинальных» лекарственных препаратов и никакой угрозы для пациентов в плане доступности лекарств или их качества постановление не несет», - отмечает Эдуард Гаврилов.
За счет таких преференций будет дан мощный стимул дальнейшему развитию российской фармацевтики, что позволит уже в ближайшем будущем перейти от производства воспроизведенных препаратов к производству референтных. Это касается и производства отечественной медтехники, изделий медицинского назначения.
Паллиативная помощь и доступ к обезболивающим
В 2015 году проблема доступа к обезболивающим препаратам, наконец, сдвинулась с мертвой точки. Этому предшествовали несколько громких событий - самоубийство контр-адмирала Вячеслава Апанасенко, который находился на терминальной стадии рака, а его родные не могли получить рецепт на обезболивающие препараты. Широкий общественный резонанс получило дело красноярского врача Алевтины Хориняк, которая выписала онкобольному не своего участка сильный обезболивающий препарат.
В 2015 году различные ведомства выпустили рекордное число документов, упрощающих выписку и отпуск наркотических анальгетиков. Теперь врач, причем, не только онколог, при первичном приеме может выписать такой препарат при необходимости, в том числе и на дому. Если год назад срок действия рецепта составлял пять дней, то сейчас он продлен до 15 дней. При выписке из стационара врач может выдать на руки больному с хронической болью необходимые препараты на пять дней – раньше этого также не было.
Проблема в том, что не все врачи знают о появлении новых правил, отмечает начальник Управления лицензирования и контроля соблюдения обязательных требований Росздравнадзора Ирина Крупнова. Другая проблема, которая особенно остро стоит в сельской местности и в малонаселенных городах – это доступность обезболивающих препаратов. Получается, что препарат выписали, но достать его бывает невозможно.
