Слова Дмитрия Медведева о возможности ужесточения наказания за пособничество терроризму не вызвала одобрения у правозащитников и адвокатов. Российский УК и так суров к пособникам террористов, если факт пособничества доказан. Ужесточением наказаний террористическую активность не остановить, напоминают эксперты.
На встрече с думскими фракциями Дмитрий Медведев призвал подправить законодательство в сфере наказания за пособничество террористам. «Я считаю, что при совершении таких преступлений никакого снисхождения в зависимости от распределения ролей быть не должно… Это обычное распределение ролей в преступном сообществе», -- заявил президент. Глава государства сообщил о необходимости создания такой модели, когда любой помощник, «не важно, чем занимается: суп варит или одежду стирает, совершил законченный состав преступления».
Парламентариям дали указание, но конкретных разъяснений об определении пособничества террору от Дмитрия Медведева не последовало. Подобное высказывание вызвало опасение у правозащитников. «Это очень опасное заявление. Благодаря закону об экстремизме различным силовым структурам удобно действовать против независимых журналистов, экспертов и правозащитников. Теперь, после таких трагических событий, силовики получат карт-бланш для ужесточения своих действий», -- полагает председатель Чеченского комитета национального спасения Руслан Бадалов. По его словам, такие инициативы могут иметь негативные последствия и для простого населения: «Жителям Ингушетии, Чечни и Дагестана станет в два раза тяжелей, возможен большой процент арестов».
Прозвучи сегодняшнее предложение президента гораздо раньше, исход некоторых судебных разбирательств мог быть иным. Так, в декабре 2003 года завершился суд над тремя гражданами, изготовившими поддельный паспорт для боевика Руслана Эльмурзаева, убитого при операции по освобождению заложников в Театральном центре на Дубровке. Проживавшие в Карачаево-Черкесии беженцы из Чечни Шадид Борзаев и его жена Луиза Даудова заплатили сотруднице паспортного стола Рите Биджевой (абазинка по национальности) 5 тыс. руб. за вклеивание новой фотографии в паспорт умершего человека. После чего Борзаев и Даудова доставили фальшивый документ в Москву и передали его Руслану Эльмурзаеву.
Всех троих осудили за изготовление фальшивого паспорта, а не за помощь террористу. Шадид Борзаев получил шесть лет лишения свободы, Луиза Даудова -- пять с половиной лет, а Рита Биджева -- два года заключения. Паспортистка не знала, для кого делает документы, но заказчики паспорта в сегодняшних реалиях могли получить и более весомые сроки. В 2003 году гособвинитель просил приговорить Борзаева и Даудову к 17 и 16 годам заключения.
Обвинение в пособничестве террористам могли получить и сотрудники правоохранительных органов. В 2002 году члены банды Мовсара Бараева провезли террористок в Москву на автобусе с челноками, автобус ни разу не проверялся — по версии следствия, водитель давал взятки всем сотрудникам ГАИ, которые останавливали его на трассе до столицы (правда, подтвердить это в суде не удалось). Следствие по делу о взрывах жилых домов в 1999 году в Москве и Волгодонске выяснило, что в доставке 6 тонн гексогена террористам помогал Станислав Любичев, сотрудник ГИБДД Кисловодского ОВД Ставропольского края, получивший за эту «работу» мешок сахара. В мае 2003 года суд приговорил милиционера к четырем годам лишения свободы. А вот сотрудника Федеральной службы судебных приставов по Карачаево-Черкесии Мурата Шаваева, помогавшего провезти взрывчатку в столицу в 2004 году для терактов в метро, суд приговорил к пожизненному заключению.
«В российском УК уже есть достаточно мер наказания для тех, кто варил суп боевикам и при этом знал, и кому он варит суп, и что они собираются совершить теракт. Это называется «преступление, совершенное группой лиц», -- считает адвокат Мурад Мусаев. По его мнению, инициатива исходит не из юридических, а из политических соображений. «Уважаемое руководство страны решает проблему, чем накормить электорат, -- высказался собеседник Infox.ru. -- А как это сделать? Съездить в Дагестан, пообещать ужесточить наказания за терроризм, достать боевиков из канализации». Адвокат полагает, что проблему надо решать не ужесточением наказаний, а упреждением терактов.
Не видят смысла в ужесточении наказаний за пособничество террористам и в правозащитной организации родственников похищенных жителей Ингушетии «Машр» (с ингушского переводится как «мир»). Глава «Машр» Магомед Муцульгов рассказывает: «Человек не от хорошей жизни сдает свой дом. Ему крайне трудно узнать, кому в действительности он предоставляет жилье. Договариваться к нему приходят одни, платят другие, а живут третьи. И из четырех заселившихся только два являются боевиками. А тут при спецоперации он и так имущества лишается, так его же еще и осудят». Судить или нет такого гражданина, и должны решить законодатели.
На взгляд правозащитника, при борьбе с терроризмом упор следует делать на несиловые методы воздействия. Магомед Муцульгов предложил вспомнить другие слова, сказанные Дмитрием Медведевым во время недавнего визита в Дагестан. Тогда президент говорил о недопустимости отмщения родственникам боевиков и о готовности оказать помощь тем, кто готов уйти из гор и вернуться к нормальной жизни.
